А.Заблоцкая. ДИНАСТИЧЕСКИЕ ТАЙНЫ РОМАНОВЫХ. Роман императрицы и кавалергарда.

Я, вдохновенный Аполлоном,
Елисавету тайно пел.
А.С.Пушкин

В 1819 году, будучи в южной ссылке, Пушкин написал стихотворение («К Н.Я.П.»), посвященное жене Александра I Елизавете Алексеевне.

Небесного земной свидетель,
Воспламененною душой
Я пел на троне добродетель
С ее приветною красой.
Любовь и тайная свобода
Внушали сердцу гимн простой,
И неподкупный голос мой
Был эхо русского народа.

«Любовь», «воспламененная душа», «втайне пел», - что это? Обычная по тем временам лексика романтического поэта – или за этим стоит живое чувство Пушкина? Пушкин, гонимый императором, испытывает сильное волнение при воспоминании об императрице? И если это так, то жестокий царский приговор и ссылка Пушкина приобретают дополнительное, личностное значение? Все эти вопросы - к пушкинистам. Но есть и иной смысл в этом тексте: « на троне добродетель», «тайная свобода», «русский народ» – мы слышим голоса друзей Пушкина, вольнодумцев, будущих декабристов. Некоторые из них высказывались за создание «Общества Елизаветы» и возведение на трон Елизаветы Алексеевны.
Не только великий поэт, но и крупнейший историк той поры Николай Михайлович Карамзин восхищался императрицей. «И Вы, и Вы!, - писал он ей. - К Вам привязана душа моя, а душа нетленна.» Их отношения со временем сделались настолько доверительными, что Карамзин стал конфидентом Елизаветы Алексеевны. Она читала ему свои дневники. Во время этих чтений «бывали моменты, когда императрица не решалась ему читать вслух некоторые отрывки слишком интимного свойства, тогда она передавала тетрадь Николаю Михайловичу, и он молча прочитывал означенные строки»
«Отрывки слишком интимного свойства», которые императрица не решается произносить вслух, - что кроется за этим? Почему ее имя царская семья постаралась предать почти забвению еще при жизни? Почему сразу после ее смерти Николай I собственноручно сжег ее бумаги? Почему Николай II не позволил своему родственнику, замечательному историку, Великому князю Николаю Михайловичу включить в его трехтомный труд, посвященный Елизавете Алексеевне, «секретную главу» - «Единственный роман императрицы», и она была опубликована лишь спустя почти 100 лет?
Но прежде чем ответить на эти вопросы, обратимся ко времени первого появления немецкой княжны Луизы Марии Августы - будущей Елизаветы Петровны - в Российском Императорском Доме.
В октябре 1792 года две баденские принцессы Луиза и Фредерика – 13-и и 11-лет, в сопровождении графини Шуваловой, прибыли в Петербург по приглашению Екатерины II. Одну из них императрица хотела выбрать в жены своему любимцу старшему внуку Александру, которому исполнилось 14 лет. «Вы знаете, - писала Екатерина в Париж Ф.М. Гримму, - что у нас не женят так рано, и это сделано про запас для будущего, а покамест оне привыкнут к нам и познакомятся с нашими свычаями и обычаями». Обе принцессы были прекрасно воспитаны и образованы, но выбор пал на старшую. Луиза очаровала с первого взгляда и императрицу-бабушку, и родителей Александра Павла Петровича и Марию Федоровну, и весь русский Двор. Правильные черты лица, тонкий греческий профиль, большие голубые глаза, стройный стан и грациозная осанка немецкой принцессы вызывали единодушное восхищение придворных.
Но какова была первая встреча молодого князя и юной принцессы? Вот что позже вспоминала Елизавета: «Я следила за великим князем Александром со вниманием настолько, насколько это позволяло приличие. Он был очень красив, но не так однако, как мне его описывали. Он не подходил ко мне и смотрел на меня довольно неприязненно». Вероятно, это первое впечатление оказалось настолько сильным, что наложило отпечаток на их последующие отношения и сыграло роковую роль в их семейной жизни.
Спустя полтора месяца после первого свидания Александр передал Луизе письмо, в котором сообщал, что, исполняя волю родителей, он сообщает ей о том, что он ее любит, и спрашивал, «может ли она отвечать на его чувства», и может ли он надеяться, что она «будет счастлива, выйдя за него замуж». Луиза ответила утвердительно, свято веря в то, что она будет любить своего суженого всю свою жизнь. Но брак, заключенный без их «взаимного участия», вероятно, стал причиной несложившейся семейной жизни монархов.
9 мая 1793 года Луиза Мария Августа была крещена и названа Елизаветой Алексеевной (в память о дочери и отце Петра I). На следующий день, под непрерывный звон колоколов всех церквей Петербурга, Екатерина обручила молодых, а в конце сентября того же года в Большой церкви Зимнего дворца состоялось бракосочетание Елизаветы и Александра. Они оба были так хороши, что казались «двумя ангелами, вступающими в храм». Амур и Психея – так назвали современники грациозную Елизавету и обаятельного Александра.
Современники не подозревали, что судьба этих людей, действительно,
окажется созвучной героям античного мифа. По одному из вариантов мифа, Амур с помощью Зевса получил в жены царскую дочь Психею. Но она нарушила запрет никогда не видеть лицо своего загадочного супруга, и он исчез. Психея должна была пройти множество испытаний, пережить мучительные страдания, прежде чем вновь обрести Амура.
Супруг Елизаветы Алексеевны, Александр I, действительно, казался современникам загадочным, исполненным противоречий во всем - и в частной жизни, и в политике.«Сфинкс, неразгаданный от века», - скажет об Александре I князь Вяземский. Пушкин напишет еще жестче: «В лице и в жизни арлекин».
Подобно Психее, Елизавета должна была пройти через многочисленные испытания и страдания, прежде чем вернуть себе супруга. Уже через 2 года после начала их супружества двор обвинил Елизавету в связи с Адамом Чарторыжским. Польский князь появился при дворе Екатерины II в 1795 году. Умный, образованный, либерально настроенный, он увлек своим идеями Александра, бывшего на 7 лет его младше. Адам Чарторыжский постоянно присутствовал в жизни великокняжеской четы, и двор стал судачить о романе между Елизаветой и князем. Когда Елизавета в мае 1799 года родила дочь, в придворных кругах распространились слухи, что это дочь Чарторыжского. Слухи дошли до Павла I, и он устроил цесаревне унизительную сцену: войдя неожиданно в комнату, где была великая княгиня, он, не говоря ни слова, повернул ее к свету и уставился на нее, после чего не разговаривал с ней три месяца. Но подлинной трагедией для Елизаветы Алексеевны была смерть обожаемой дочери, прожившей чуть более года. В эти годы современники замечали «некоторую меланхолию» в выражении ее лица.
Одна из главных причин постоянной меланхолии Елизаветы было увлечение Александра I «красивой полькой» Марией Антоновной Нарышкиной, длившееся 17 лет. Однажды в беседе с одной из фрейлин Двора царь признался, что брак их с Елизаветой Алексеевной носил формальный характер, и потому он чувствовал моральное право «располагать своим сердцем, которое и было отдано Нарышкиной». Позже Александр жалел об этом, и когда дочь Нарышкиной и Александра Софья умерла от чахотки, он сказал: «Я наказан за все мои прегрешения». Утешительницей его в этом горе была Елизавета Алексеевна, успевшая полюбить и привязаться к девушке. Она хорошо знала, что такое материнское горе, она пережила его дважды.
В 1806 году Елизавета родила дочь Лизаньку. Прожив полтора года, девочка скончалась. Горе матери было безмерно. Теперь она много времени проводила на могилах своих дочерей в Александро-Невской лавре. Больше у Елизаветы Алексеевны детей не было.
Рождение второй дочери было связано с романтической и трагической историей романа императрицы и красавца кавалергарда А.Охотникова. Этот роман был кратковременным – длился не более полутора лет (1805- январь 1807 гг.), прошел незамеченным для современников, о нем знал лишь узкий круг посвященных – члены царской семьи, Н.М.Карамзин, чета Голицыных. Об этом романе заговорили лишь после кончины Елизаветы Алексеевны в 1826 году, когда царская семья получила возможность прочесть ее дневник, а также записки к ней Охотникова, которые Елизавета бережно хранила вместе с его миниатюрным портретом и портретом их покойной дочери Лизаньки.
Николай I сообщил о находке матери, дал прочесть письма и дневник своей жене Александре Федоровне, а затем все это сжег, включая и миниатюры. И мы бы никогда ничего не узнали об этой династической тайне, если бы не женское любопытство. Александра Федоровна переписала в свой дневник несколько записок Охотникова, а мать Николая Мария Федоровна, в свою очередь, записала в дневнике все то, что она услышала от сына. Более того, Мария Федоровна посвятила в семейные тайны секретаря Вилламова, а он сделал подробные записи в своем дневнике. Все эти материалы собрал внучатый племянник Николая I, историк Великий князь Николай Михайлович (он был расстрелян большевиками в 1918 году в Петропавловской крепости). Поистине «все тайное становится явным».
Но обратимся к герою романа императрицы. Алексей Охотников – дворянин средней руки, в 1801 году был зачислен в Кавалергардский полк, где быстро сделал карьеру. По отзывам современников, он был породист, хорош собой, был умным собеседником. Знакомство его с Елизаветой Алексеевной относится к 1805 году. Александра I в это время в Петербурге не было – он выехал в армию, принимавшую участие в войне с Наполеоном. В поход отправилась и гвардия, так что столица опустела. Лишь несколько офицеров остались в казармах по роду своей службы. Среди них был Алексей Охотников. Елизавета в это время в полную меру ощущала свое одиночество – и не только из-за отсутствия мужа. Фактически покинутая им и за это осуждаемая родственниками, бездетная, она нуждалась в утешении.
Но в то время, когда она, по словам современницы, «страдала в тишине», «не одно чистое сердце горело для нее». «Вся гвардия, - читаем мы в том же тексте, - эта истинная элита русской знати, была сердцем и душой предана императрице». Молодой блистательный офицер гвардии Алексей Охотников, по долгу службы постоянно находившийся при императрице, «позволил себе опасное счастье любоваться своей царицей…Он осмелился поднять на нее глаза; а несчастная царица, позволила себе радость любви и быть любимой.» Восторг и восхищение, любовь и страсть переполняли сердца влюбленных. Он обращается к ней в письмах на «ты», называет ее своей женой – он любил женщину, а не императрицу. «Моя женушка», « мой друг, моя жена, мой Бог, моя Элиза, я обожаю тебя», - пишет Охотников своей возлюбленной. Назначая свидание, он мечтал, чтобы ночь была безлунной, так как только в темноте он мог отважиться забираться по стене. И когда не светила луна, он взбирался в окно дворца на Каменном острове или Таврического дворца, и они проводили вместе 2-3 часа. «Если я тебя чем-то обидел, прости, - умоляет Охотников, - когда страсть увлекает тебя целиком, мечтаешь, что женщина уступила бы нашим желаниям, отдала все, что более ценно, чем сама жизнь».
Они понимали, какая опасность грозит им, и старались быть осторожными. «Дорогая Элиза, - пишет Охотников, - не откажи в небольшой просьбе: не меняй время твоей прогулки, это сможет показаться странным и встревожит Императора.» «Не беспокойся, часовой меня не видел, однако я поломал цветы под твоим окном».
Ощущение опасности не было напрасным. В ночь с 4 на 5 октября 1806 года Охотников был тяжело ранен кинжалом в спину при выходе из Большого театра. Рана оказалась смертельной. Он скончался 30 января 1807 года, на 26 году жизни.
По слухам, виновником смерти Алексея Охотникова был брат царя Великий князь Константин, нанявший убийцу. Упорно говорили, что Константин был безнадежно влюблен в жену брата и из чувства ревности приказал разделаться с офицером.
Елизавета посетила возлюбленного за несколько дней до его смерти. Его похоронили на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. Через полгода на его могиле был поставлен мраморный памятник - надломленный от удара молнией дуб, скала, возвышающаяся над ним, под скалой -–женская фигура, стоящая на коленях, с погребальной урной в руках. На урне высечены имя умершего, дата его смерти, эпитафия. Никто не сомневался, что памятник поставила Елизавета Алексеевна. Говорили, что императрица часто посещала могилу, срывала с нее анютины глазки и брала их с собой на память.
Таковы были обстоятельства этой драматической истории. В ту романтическую эпоху подобных историй было немало, но мало кто заплатил такую жестокую цену. На этом женская судьба Елизаветы Алексеевны завершилась. С той поры на ее лице стали заметны следы затаенного страдания…
С начала 20-х годов близкие к императорской чете люди стали замечать, что отношения между супругами становились все более нежными Но здоровье императрицы заметно ухудшилось. Летом 1825 года врачи потребовали, чтобы зиму Елизавета Алексеевна провела в теплых краях. Они рекомендовали Францию, Италию, юг России. После долгих обсуждений был выбран Таганрог – городок на берегу Азовского моря. Царь выехал первым, через пару дней – императрица. На протяжении всего пути он писал ей письма, записки, полные любви и тревоги. Прибыв на место, он сам устраивал для нее комфортное жилище, расставлял мебель, вбивал гвозди для картин, приводил в порядок прогулочные дорожки в городском саду. Жизнь их в Таганроге была простой, уединенной, покойной, почти идиллической, и Елизавета Алексеевна стала оживать не только физически, но и морально. Но царя ждали государственные дела - он хотел осмотреть южные губернии. Он объехал весь Крым, но поездка очень утомила его, он приехал простуженный, совсем больной. Теперь, когда, наконец, Психея вернула своего Амура, судьба вновь обрушила на нее жестокий удар. Александр умер 19 ноября 1825 года. Елизавета Алексеевна была с ним до последней минуты, держа его руку в своей.
Жизнь для императрицы потеряла смысл, здоровье ее стало ухудшаться. Она скончалась в ночь на 4 мая 1825 года в уездном городке Тульской губернии Белеве, лежавшим на пути ее следования из Таганрога в Петербург.
Безвременная, неожиданная смерть монархов казалась современникам чем-то таинственным. Она породила легенды о перевоплощении Александра I в сибирского старца Федора Кузьмича, а Елизаветы Алексеевны – в простую монахиню. Не только их жизнь, но и смерть была воспринята современниками как еще одна загадка российской истории, еще одна династическая тайна русского Двора..

Опубликовано – журнал «Шарм», № 74, февраль, 2003.

НА ГЛАВНУЮ
к оглавлению